Ведьма на зелёной фишке - Громова Ирина Петровна (чтение книг TXT) 📗
И тут мне стало очень жалко эту бедную Валентину, которая не по своей вине попала «на вилку» между любимой дочерью и любимым мужчиной. Что же она должна была пережить? Вообще хуже нет ситуаций, когда женщины делят мужиков. Мать с дочерью. Сестра с сестрой. Или лучшие подруги.
– Но что же, Настя? Девочка запуталась или уже была такой гнилой в свои годы? – спросила собеседницу.
– Нет, Настя – девочка очень хорошая, – продолжала Ирка. – Серьёзная. Умная. Видно было, что её эта ситуация очень давила. Решила она её следующим образом. Через некоторое время в их доме появился Остап. Парень молодой, видный, рукастый. Ну и что, с того, что он Украины – у нас половина девок замужем за хохлами. И Остап был объявлен официальным отцом Ксюши. Внешний мир в семье вроде как восстановился. Валентина немного ожила, но общая нервозность осталась. И периодически эта нервозность выливалась в какую-нибудь ссору. Терентий всё время настаивал на том, чтобы куда-то увезти Настю с ребёнком.
– С Терентием всё более или менее понятно. При таком раскладе получается, что именно Терентию выгодно убрать Остапа. Если парня не станет, то сильному влиятельному мужику раз плюнуть разобраться с двумя слабыми тётками. Тем более, с нашей полицией так просто договориться, – вслух поразмышляла я. – Как ты думаешь, мог Терентий нанять Сашку?
– Не хочется наговаривать на Терентия. Но мужик-то он конкретный. Если что решил – доведёт обязательно. Хотя, мне кажется, Сашка в качестве киллера – это не очень удачный выбор. Наверное, такой человек, как Терентий Павлович, смог бы позволить себе настоящего профессионала. А Сашке дай стакан – ему сразу голову сносит. А это значит, он в два счёта подставит всех: и себя и заказчика. Сашка же не может обойтись без такого скандала, который бы не долетел до ушей самого Папы Римского…
– Но может, Терентий Павлович не хотел убивать зятя. Знаешь, кровь, это кровь. Не всякому бизнесмену это надо. А вот напугать или временно отстранить от семьи, чтобы решить какой-то вопрос – это совсем другое дело, – предположила я.
– Нет, ну зная гнилой Сашкин характер, – сказала Ирка, – я бы не стала исключать, что он и сам мог устроить всю эту потеху. Тем более, он наверняка приставал к Насте. К ней все пристают. Она очень красивая девушка. И Сашка мог размышлять также, как и любой заинтересованный в Насте мужчина – уберёшь Остапа, и путь к Насте открыт. У таких как он тормозов нет. Им всё равно, замужем девка или нет, муж не помеха.
С этим поспорить было трудно.
– Ир, скажи, а ты давно знаешь Сашку? И можешь дать ему характеристику?
– Сашка, конечно, хулиган, – начала другую историю Ирина Борисова. – Мало он в посёлке кулаками махал? Сколько людям рёбер и челюстей переломал – уже не сосчитать сейчас. Вот через улицу, как от меня идти, по правую руку женщина живёт. Однажды он просто подошел к ней в магазине. Выпивши, конечно, – вздохнула Ирка. – И челюсть сломал. Сходи – она расскажет. Они ведь когда с Натахой в посёлок приехали, то пришли к нам в жилищный комбинат работать. Я сама им жильё подбирала. И Василису Марковну уговаривала помочь. У Сашки тогда документов не было, но мы всё равно пристроили его в жилищное хозяйство по рабочей части. Работал, кстати, хорошо. Пока был трезвым. А как выпьет – давай всех гонять. И Наталью – первой. Был такой случай, когда я три дня прятала её у себя. Мы ждали, пока Сашка из запоя выйдет. А потом он всё равно покалечил её так, что она получила инвалидность…
– Слушай, а почему она его терпела? Мужиков-то нормальных полно…
– Говорила, что боится. Что у него нет тормозов, и он всё равно её убьет. А ей сына жаль. – Ирка помолчала и снова вернулась к нашей теме. – Да, Сашка много кому здесь надоел. И к жёнам пристает. И руки распускает. Я б если была умным мужиком, то влезла бы к нему в доверие и уговорила бы в кого надо пальнуть.
Ясное дело, что Сашка из всего цирк сделает. И подставится назавтра. Поэтому его легче всего посадить в тюрьму, свалить на него всё и убрать, как свидетеля. – Заключила свои мысль Ирка.
– Кстати, это мысль, – согласилась я. – Почему же такого хулигана до сих пор не урезонили ни местные мужики, ни полиция? Вот и сейчас, человек взял в руки оружие, стрелял, а его всё равно не забрали?
– Так у нас не считается зазорным выпить и поучить жену коромыслом. Вроде как внутренние семейные дела. Вот, когда убьют, наверное, займутся. Ну и Сашка, когда трезв – не дурачок. Не зря же он участкового капитана постоянно подпаивает.
– Ир, я буду тебе очень благодарна, если ты мне напишешь характеристики с примерами и на Остапа и на Сашку. С ними мне сегодня будет намного легче разговаривать с Грачёвым.
– Да не вопрос, сейчас напишу.
– А ещё, если не трудно, напиши, пожалуйста, всё, что видела вчера у соседей. Ты, кстати, не всё рассказала про вчерашний вечер.
– Ну да, – Ирка продолжала вспоминать, что происходило вчера. – Я остановилась на Насте, которая часов в шесть пришла домой с Ксюшей. Сумеречно было. Я уже закончила копать червяков – всё равно видимость ноль. И пошла в дом.
Часов в девять слышала, как Остап приехал домой на фишке. В это же время я ждала своего Валерку, он тоже приезжает домой на фишке-лесовозе. Но нашу я знаю по звуку. И Остаповскую тоже от других отличу. Ещё позже проехала легковушка. А потом зашла Валентина и попросила забрать на некоторое время её пса. У меня собаки нет, а будка осталась. Валентина сказала, что её Шаман полностью разболтал и поломал будку и ей нужен денёк-другой, пока ему построят вольер или отремонтируют собачий дом. Ну, мне не жалко. Она мне его часто оставляет. Заодно и здесь потявкает, как будто собака есть. И кормить удобнее, по пути в курятник.
– Подожди! – ошалела я. – Я же вчера собственными глазами видела, что Шаман, большой чёрный пёс, похожий на овцу, лежит зарезанный у Валентины в сенях…
– Нет, – возразила Ирка. – Валькин Шаман спокойно сидит у меня за курятником и, скорее всего, дрыхнет в будке моей бывшей собаки.
– Но тогда кто там лежит в луже крови?
– Пошли смотреть, – я боялась это предложить Ирке, но она оказалась смелее меня. – Кто бы там ни лежал, с ним что-то надо делать. Если это животное – мы сфотографируем и закопаем. Но сначала я покажу тебе Шамана.
Ирка деловито взяла фотоаппарат. Мы оделись. Вышли из дома. Спустились по лестнице. Повернули направо. Сделали ещё два шага и очутились перед калиткой внутреннего дворика. Забор мешал увидеть, что там делается. Но как только мы вошли в калитку, прошли мимо курятника, то сразу увидели большого чёрного пса Шамана, который, не обращая на меня никакого внимания, мирно вилял Ирке хвостом. Живой пёс получил косточку и принялся ей грызть. Интерес к нам сразу угас.
– Эта собака лежит в Валькиных сенях совершенно зарезанная?
– Она, – подтвердила я, радуясь, что животное ожило.
– Тогда пошли в сени. Посмотрим.
Ирина Борисова сфотографировала Шамана, и мы направились в соседский дом.
– Я боюсь, – сообщила я, когда мы дошли до лестницы Валентины. Дверь была все также приоткрыта. При дневном свете не было видно полоски от внутреннего тусклого искусственного освещения, которая вчера ночью пробивалась из-под двери на улицу.
Ирка громко постучала кулаком о косяк:
– Хозяева дома? – и решительно отворила дверь. Так же как и вчера, дверь поддалась очень легко. – Та-ак. Что тут у нас? – послышалось деловитое уже из сеней. – Заходи. Это Валькин зарезанный баран.
Хороша была бы я сегодня, если бы по моему настоянию сюда примчалась бы группа криминалистов…
Тушка барана с отрезанными ногами и без головы действительно могла показаться ночью испуганному человеку туловищем лохматой собаки. Ирка фотографировала картину, как полицейский фотограф.
– Жалко барана, – констатировала она. Но придётся его закопать. И кровь замыть. А то запах будет. Хорошо, что сейчас прохладно.
Она посмотрела на меня. Сжалилась и сказала:
– Я сама замою.
